(no subject)

Видимо, Машка немного делится со мной своим умением осуществлять желания.
Вечером я жалуюсь ей, что очень хочу книгу neivid, а у нас её фигушки купишь, а на следующий же день нахожу эту книгу в доселе неизвестном магазине. Там всего много (помимо Райхер, были приобретены ещё "Мазафакер" Стогова и "Дочь скульптора" Янссен, тоже очень давно и очень сильно желанные, но до сих пор не найденные), правда, всё очень дорого. Но не купить книги было бы неуважением к... к той силе, которая меня к ним (или их ко мне) привела. Мне потом было бы перед ней неловко.

А Райхер - охуенная всё же. Никаких слов нет, её можно только цитировать.
Мне так легче - так время не стынет, и проще не думать ни днём, ни ночью о моём единственном, так и не виденном, да что там - даже и не зачатом, ни в любви, ни в терзании, так никогда и ни от кого не рождённом сыне.

Кошшшки

У меня прежде не было своих кошек. Жить с ними приходилось, и неоднократно. И подолгу. То они с мной, то я с ними. Но своих - не было.
Была Ксюха. Ксюха была сиам - в худшем смысле этого слова. Как только её принесли к нам домой, она тут же выбрала себе личное кресло. Согнать её оттуда ребёнку (мне то есть) представлялось невозможным делом. Она не то чтобы кусалась и царапалась... просто продолжала запрыгивать на кресло, кто бы там ни сидел. И устраиваться на этом человеке самым неудобным для него образом. Приходилось уступать ей место. Однажды, когда мы с мамой уехали в Красноярск в гости, у Ксюхи началась весна (хотя мне помнится, что календарно была осень). Сестра говорит, она орала круглыми сутками. Но сестра - человек железной выдержки, ей как-никак со мной жить приходилось. Ксюхе пришлось смириться.
Потом был кот с каким-то странным египетским именем, хотя сам он был перс. Кот этот был почему-то запуганным, хотя мы ничего такого с ним не делали. Кот иногда страдал расстройством желудка и срался под телевизор. Демонстративно. Если на него начинали ругаться, он испуганно уползал. Не переставая при этом сраться. Поэтому мы выбирали наименьшее зло - пусть уж он лучше нагадит в каком-то одном месте, к тому же видном. Из под кроватей убирать было гораздо сложнее.
Были кошка и кот любимого. Кошке было в общем на меня наплевать, но моя спина в качестве лежанки ей почему-то крайне нравилась. А кот меня принципиально не слушался. Я так думаю, они ко мне не очень-то хорошо относились, потому что рядом с их хозяином должна была быть совсем другая девушка - их хозяйка. И они за это мстили - и ему, и мне. Кошка потом беременная навернулась с балкона, отбиваясь от домогательств кота. А кота на следующий день выкинули за то, что нассал на монитор. Любимый сказал, что вообще собирался его утопить, но не решился. А мне потом всё время хотелось завести котёнка - чтоб был наш. Эти кошки моими не были, и никогда бы не стали, сколько с ними ни проживи рядом. А любимый отказывался. Это было обидно, но как выяснилось, он был прав - куда бы мы этого котёнка теперь девали? (если честно: то, что он был прав, ещё обиднее. Будто бы он заранее знал, что так будет, только мне не говорил. Хотя почему "будто"? он ведь и знал).

И всё это время мне было решительно непонятно - за что можно любить кошек? Ну да, прикольные, красивые, можно погладить, но - любить?
Теперь начинаю понимать. Своё любить проще. Рыжий - он мой. Мне надо за ним ухаживать, кормить, гладить, играться. И мне всё это, как ни странно, нравится. Нравится рассказывать о нём, нравится смотреть, как он бесится, нравится, когда он валяется на столе, сложив лапы на клавиатуру, и урчит. По-настоящему нравится.
Мама хихикает - мол, завела себе ребёнка. Племяш тащит Рыжего в прихожую мне навстречу и вопит: "Смотри, твоя мама пришла!". Что-то в этом есть.
Рыжий не заменит мне того, кого нет... но он хоть полностью мой.